Советский киноавангард последовательно развивал и решительно формулировал программу новых киночувств: глаза, уха, тела электрического Адама. Что произошло с этой программой киновидения несколько лет спустя? Что слышно и что видно в фильмах 1930-х гг. и можно ли описать их так, как обычно описывают кино авангарда, обращаясь к его материальной основе - звучанию, фактуре изображения, категории пространства? Какая культурная доминанта определила моделирование киновидения и кинослуха? Известный киновед Оксана Булгакова (в серии Кинотексты выходила ее книга Фабрика жестов) на материале теоретических работ и фильмов Д.Вертова и С.Эйзенштейна стремится проследить, какие кинозрение, кинослух, кинотело и техника ассоциаций были моделированы русским кино этого времени.