«Я прожил жизнь, неизвестно зачем видел вещи, от которых отвернулся бы, в слезах или гневе, сам Господь Бог; я теперь такой же Иван Петров, как какой угодно Иван Петров; я хочу молчать, сидеть на крыльце, зажигать папиросу и рифмовать слова „лес“ и „лось“».
Короткая проза Василия Бородина (1982–2021) наблюдает своего рода эпифании ухода смысла на «поля» нашей напористой и смешной жизни: от рационализма — к уму, от текста — к слову, от слова — к звуку и букве алфавита, от города (и государства) — к своему отщепенческому двору, от обладания — к созерцанию, от знания — к растерянности, от людей — к животным.
